Сайд-стори «20 сантиметров»
Чон Тэ Су не любил сложные задачи. Ему по душе были чётко поставленные цели, которые он старался решать быстро и с максимальной эффективностью. Поэтому, когда он попадал на поле с другими правилами игры, он терялся и злился, как сейчас, когда Ким, находясь в душе, любезно попросил мужа посмотреть, кто звонит ему в ранний час. Номер не определился, на что депутат только хмыкнул и продолжил нежиться под тёплыми струями воды, оставляя любимого в недоумении.
Тэ Су был надёжным и послушным псом, но что–то подсказывало ему, что дело здесь нечисто и, конечно, только из–за беспокойства о любимом он полез в телефон Кима проверять входящие звонки и сообщения.
Чон никогда не забудет тот судьбоносный день, когда увидел это злосчастное сообщение, адресованное его мужу. И оно оказалось не одно! На протяжении уже нескольких дней Киму приходят СМС с незнакомого номера с весьма недвузначным содержанием: «Думаю о тебе постоянно», «Когда ты задумчивый, ты такой сексуальный», «Каждый день жду нашей встречи», «Мечтаю застрять с тобой вдвоём в лифте», – и прочая ересь человека, озабоченного депутатом Кимом. Его Кимом! Мало того, все сообщения пришли от абонента с именем, смысл которого понял бы и дурак: «20 сантиметров». Чона моментально обдало жаром и он даже вспотел, закипая от гнева, представляя какого–то мужика с шлангом в 20 сантиметров, охотящегося за его мужем в лифтах. А возможно и не только там. Если Тэ Сон не рассказал об этом тайном воздыхателе, значит, есть два варианта: либо сам Ким не придаёт этому большого значения, либо депутату стало скучно, и он решил завести интрижку на стороне. Любой расклад главаря мафии не устраивал. Чон понимал, что врать он совершенно не умеет, а так же не умеет скрывать своих чувств. Блядь, да как тут такое скрыть? Его разрывало на части! Однако нужно срочно взять себя в руки, пока Тэ Сон не вышел из ванной. Чон поступил неправильно, без разрешения забравшись в телефон мужа, выискивая на него компромат. Тэ Су стёр со лба испарину, положил телефон на место и мигом направился в комнату с тренажёрами. Ему срочно нужно было выпустить пар.
Он никогда ещё так свирепо не бил грушу, представляя на её месте голого мужика с двадцатью сантиметрами. Тэ Су был простым, чётким, понятным, искренним и естественным. За это он и нравился Киму. Но, видимо, пришло время обучаться новым премудростям и хитростям, чтобы сохранить отношения с человеком, которого Чон обожал и не мог позволить каким–то там двадцати сантиметрам удовлетворять мужа вместо него.
Утро прошло сумбурно, Чон старался не попадаться любовнику на глаза, заранее предполагая, что тот сразу заподозрит неладное. Соперничать с интуицией Кима главарь не хотел, зная, что проиграет сразу же, стоит Тэ Сону только посмотреть в его налитые кровью глаза. Отложив все дела, главарь предпринял самое верное и примитивное решение – установить за мужем слежку.
Весь день Тэ Су просидел у здания департамета, наблюдая за потоком входящих и выходящих людей. Параллельно он переписывался с Кимом, ноющим, что тот как всегда завален работой по горло, и у него нет перерыва даже на перекус. Впервые Чон радовался, что политик по уши в делах, а значит, у него нет времени думать о двадцати сантиметрах.
Отслеживающее устройство, которое уже давно было подключено к телефону Кима, показывало, что тот действительно сидит на одном месте. Главарь даже додумался послать курьера с обедом, как знак внимания для любимого. Но на самом деле, его больше волновало, один ли находится депутат Ким в своём просторном кабинете?
Всё было чисто. Но пока Чон весь день просиживал штаны в машине, его посетила важная мысль: ему необходимо уделять Киму больше внимания. Особенно в сексе, чтобы у Тэ Сона не было желания думать о чьих–то там чужих двадцати сантиметрах. Теперь даже в туалет спокойно не сходить. Каждый раз, глядя на свой агрегат, Тэ Су расстраивался, что не дотягивает до нужных параметров, а комплексы не заставили себя долго ждать и чёрной тучей нависли над головой мужчины.
Вернувшись домой, главарь старался вести себя непринуждённо. Но чем больше он старался, тем больше подозрений начинал вызывать у Кима. Он сразу направился в душ, нарочно оттягивая время перед неизбежным разговором. Хотя, о каком разговоре может идти речь? Если Чон открыто пойдёт в атаку, депутат из вредности встанет на дыбы и так запудрит голову Тэ Су, что он ещё и виноватым окажется. Нет, здесь нужно ловить с поличным и действовать тонко. А до тех пор любить мужа, как в последний раз.
– У тебя всё в порядке? Обед? В офис? – Ким растекался от внимания Чона, раскладывая на столе приборы для ужина.
– Я не голоден, – прервал его Тэ Су. Он налил стакан воды и залпом выпил, как будто умирал от жажды. На самом деле, он не ожидал, что ревность не позволит ему быть с Тэ Соном ласковым. Умом мужчина понимал, нужно приласкать, обнять, поцеловать… Но злость отбивала всякое желание любить. Хотелось скандала. Хотелось разрядиться и освободиться от плотного сгустка навязчивых мыслей.
– Проблемы? – иронично заигрывая, спросил депутат.
– Ничего, – Тэ Су развалился в кресле, уводя взгляд, дабы не пересекаться им с любовником. – Устал, – пояснил он. Это была самая лёгкая и правдоподобная ложь.
– Ясно, – Ким понял, что начинается самое интересное и, отложив все свои дела, отошёл к окну и закурил, прожигая Чона самым обольстительным взглядом. Он выпускал дым колечками, с сексуальным придыханием. – Обед? В честь чего?
– Ты был голоден, – буркнул главарь, делая вид, что проверяет телефон. Он боялся поднимать глаза.
– Но ты раньше никогда так не делал.
– Теперь буду, – Чон повысил голос.
– Было пересолено.
– Запомню – соли меньше.
– В следующий раз без чеснока, пожалуйста. Пришлось весь день одному просидеть в кабинете.
– Чеснок значит, – задумчиво протянул Тэ Су. – Постараюсь не забыть, – он довольно хмыкнул. – Какие ещё будут пожелания? – он, наконец, осмелился взглянуть в направлении Кима. Тот сидел на подоконнике широко раздвинув ноги.
– Пока всё, – депутат игриво улыбнулся. Ему очень нравилась услужливость любовника. – Сколько это продлится? И что я тебе за это должен? – Ким, как истинный дипломат, знал, что у всего есть своя цена.
– Я что, не могу просто так для тебя что–то сделать? – внезапно агрессивно ответил вопросом на вопрос Чон.
– Можешь, конечно, но что–то мне подсказывает, что это не тот случай. – Тэ Сон положил ладонь между ног, потирая причинное место.
Это был откровенный призыв к действию, и Чон не смел ему противостоять. Злости нужен выход. Но Тэ Су хотел доказать любимому, что с ним шутки плохи, и если кто–то осмеливается зайти на его территорию, то он разорвёт этого смельчака не раздумывая, а Киму, в излюбленной манере депутата, он снова докажет, что у главаря есть предел, за границы которого заходить не следует.
Чон молчал и пыхтел, сдерживая себя из последних сил. Он готов был выложить Киму все, о чём думал с самого утра, и отчего голова готова была расколоться надвое. Тот, по всей видимости, чувствовал, что любовник на пределе, и это его почему–то заводило, как всегда. Укрощение дикого животного было любимым занятием депутата. Но Чон, зарывшись в эмоции, напрочь об этом забыл. А ведь мог уже сейчас, уловив насмешливый взгляд Кима, сопоставить события и понять, что его разводят, как ребёнка.
– У меня нет настроения, – Чон после долгой паузы оборвал их мысленный разговор. Он понимал, что теряя доверие к любимому, не мог заключить того в объятья и сделать счастливым этим вечером. Хотелось только рвать и метать того самого, у кого двадцать сантиметров.
– Как жалко, что ты сегодня не главный игрок, – небрежно произнося это, Ким затушил сигарету, – и уж тем более не нападающий, – Тэ Сон расстроился, а значит и другим должно быть плохо. Он вернулся к домашним делам, но вместо того, чтобы накрывать на стол, принялся убирать приборы. Ким не заметил, как Тэ Су оказался рядом и, схватив его за локоть, заставил посмотреть на себя.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Что слышал, – Тэ Сон отшвырнул назойливую руку.
– Кто он?
– Ты о чём?
– Я всё знаю, – трагично, со всей серьёзностью произнёс Чон.
– Так просвети меня. Я вообще не в курсе, о чём идёт речь, – раздражался депутат.
– Кто он – главный игрок?
И тут Ким больше не выдержал и в голос захохотал. Он не мог остановиться несколько минут. Пытаясь начать разговор, он снова заливался смехом, а Тэ Су, недоумевая, стоял статуей и просто ждал.
– Слушай, сколько мы с тобой уже вместе? И за это время ты никак не можешь привыкнуть к моим шуткам? – светил ясной саркастической улыбкой политик.
Теперь Тэ Су ничего не понимал. Он наивно до последнего предполагал, что у мужа завёлся в лучшем случае ухажёр, а в худшем – любовник.
– Так тебе и надо, – продолжал Ким, а вместо улыбки появилась язвительная, мстительная ухмылка. – Будешь знать, каково это, когда любимый хочет вставить другому.
– Ты, блядь, серьёзно сейчас? – ещё немного и Чон, как ракета, взлетит в воздух.
– Тебе можно, а мне нельзя? С каких пор у нас неравенство?
– Я тебе не изменял, – понимая, что Ким над ним зло шутит, Тэ Су держался из последних сил.
– Откуда я знаю? Это ты мне так сказал. Как было на самом деле, знаешь только ты и наш потеряшка, – Ким давил на больное, уверенный на все сто процентов, что ему это сойдёт с рук, и на самом деле, он делает благое дело. Всё ради них с Тэ Су.
– Я не верю, что ты можешь опуститься до подобного.
– Опуститься? Выходит, твой спермотоксикоз тоже опустил тебя ниже некуда?
– Я думал, мы всё уже давно решили.
– Решили. Но я не обещал, что не могу завести интрижку на стороне, – с лёгкостью говорил Ким, и Чон наивно верил в эту ложь.
– Я больше не могу это слушать, – Тэ Су отвернулся. Весь этот разговор вёл куда–то не туда, куда предполагал главарь. Он чувствовал. Он знал, что так и будет! Что даже в этой ситуации он, как всегда, окажется виновником. – Это какой–то бред.
– И, кстати, чеснок не поможет, – Ким не сдавался.
– Так ты был в курсе?! – главарь резко повернулся обратно.
– Конечно. Твоя машина весь день под моими окнами проторчала. Как тут не догадаться?
Чон протёр ладонями лицо и глубоко задышал. Ещё немного, и кое–кто получит по жопе.
– Почему сразу не сказал?
– Так весело же. Мы давно не играли, – Ким был, словно сама невинность.
– Тебе смешно? – удивлялся Чон.
– Это что, преступление?
– Ты мне изменяешь!
– Кто тебе сказал такую ерунду?
– Я видел сообщения в телефоне, – Тэ Су было уже не остановить.
– И что?
– Как «что»?! Не прикидывайся дурачком. Кто такой «20 сантиметров»?! – проорал раненый любовник.
– Ты, – беззаботно ответил манипулятор.
– Не понял…
– Это ты. Забыл? Эти сообщения ты присылал мне, когда мы только начали трахаться.
– Не было такого, – Чону казалось, что он попал в какой–то дурдом или комедийное телешоу. И сейчас из соседней комнаты выбежит съёмочная группа со словами: «Вас снимает скрытая камера».
– Ну конечно. Ты ещё скажи, что не писал мне любовные письма.
– Не было такого!
– Ладно, с письмами я переборщил, – быстро сознался Ким. – Посмотри на дату, – он показал мужу телефон. Месяц и число совпадали с сегодняшним днём, только год был другим. – Теперь память возвращается?
– Зачем ты их сохранил? – потерявшись в мыслях, недоумевал Тэ Су.
– Ну ты и дебил, – Ким был уверен, что Чон оценит его трогательный и романтичный поступок. Но тот, похоже, не понял, что упустил.
– Подожди. То есть я сегодня весь день изводился, ревнуя тебя к себе?
– На самом деле есть к кому ревновать, – уязвлённое самолюбие подвело депутата, и он взаправду взъелся на мужа. – Прошлый ты давно уже усадил бы меня на стол и засадил по самые… – Ким не успел договорить, его рот накрыли жадные губы любовника.
Чон крепко ухватил его за голову и, прижимая к себе, переводя дух, понимал, что за этот невыносимо долгий день он так соскучился по любимому, что сейчас умрёт без его запаха, кожи, тела и настойчивых рук. Стоило только начать целовать Тэ Сона, как тот уже расстёгивал ширинку на брюках Чона и сминал его задницу под трусами. Желание Кима мгновенно усиливало в мужчине зверскую жажду. И сколько бы ни прошло дней, месяцев, лет, они не смогут утолить свой голод друг по другу, потому что чем дольше они вместе, тем острее ощущалось возбуждение, любовь воспламеняла страсть, да и аппетиты Кима не давали Чону заскучать, заставляя мужчину всегда быть в тонусе. Чем больше они занимались сексом, тем больше им хотелось.
Чон мигом усадил Кима на стол.
– Внезапный секс – хорошо спланированный секс, – депутат гордился собой, но Тэ Су его уже не слышал, вжимаясь в Кима, кусая того в шею. Внезапно он остановился и как–то недоверчиво, даже с опаской посмотрел в лицо мужа.
– У меня не двадцать сантиметров.
– Заткнись, а.
– Ты вгоняешь меня в комплексы, – главарь не мог проигнорировать этот дискредитирующий нюанс.
– Если ты не замолчишь, я сам в тебя такие комплексы сейчас вгоню, мало не покажется, – совершенно серьёзно угрожал Тэ Сон, и Чону ничего не оставалось, как отложить этот разговор до лучших времён.
Проводя руками по обнаженному торсу под лёгким свитером, утыкаясь плотью в жаркий бугор между ног Кима, Чон моментально сдавался и был готов на всё. Он стянул с мужа кофту, мигом стащил с него джинсы и завалил на стол. Давно у них не было внезапного экстремального секса. Эмоции подгоняли главаря, торопили поскорее наказать виновника сегодняшних переживаний. Как он злился и одновременно желал Кима! Казалось, эти противоречивые чувства несовместимы друг с другом, но именно в такие моменты депутат особенно радовался и словно получал от Чона подарок, которого давно ждал. Чем дольше они жили вместе, тем очевиднее становилось, что нежный секс для главаря оказался предпочтительней. Однако Ким был уверен, что Чон просто забыл о своих наклонностях, о которых его партнёр обязательно ему напомнит. И судя по тому, как главарь эгоистично вертит мужа на столе, сноровку он не потерял.
– Я за смазкой, – Тэ Су остановился на самом интересном.
– Стоять, – пригрозил ему Ким и зажал любовника между своих ног. – У тебя что, во рту пересохло? – он намекал на слюну.
– Тебе будет больно.
– Раньше тебя это не волновало.
– То было раньше.
– Тэ Су, у меня сейчас всё упадает. Что блядь происходит? – нервничал Ким.
– Пока мы разговариваем, я бы уже сходил.
– Я хочу так, как раньше.
– Да не будет, как раньше! – не сдержался Чон.
– Тупой вопрос, но не могу не задать. Ты меня больше не хочешь?
– Действительно, тупой вопрос, – Чон взял в руку свой напряжённый член и предъявил любовнику, как доказательство, – Это похоже на то, что я тебя не хочу? Он сейчас лопнет.
– Тогда что?!
– Я люблю тебя и не хочу сделать больно.
– Я тебе что, принцесса на горошине?
– Что–то типа того, – скромно прожевал слова Тэ Су.
– Чего?! Всё нахер, мне это надоело, – Ким отодвинул от себя Чона и попытался вылезти из–под него. – Точно, заведу себе молодого жеребца, который не будет думать о высоком, а просто будет меня трахать.
Это был беспроигрышный вариант и, похоже, Ким часто будет им злоупотреблять. Стоит только намекнуть или сказать, что свято место пусто не бывает, как глаза Чона тут же наливались кровью. А дальше… дальше уже и слюна была не нужна, дабы наказать языкастого мужа за вредность.
Дождавшись появления героя, Тэ Сон ликовал в голос, постанывая от остро–сладких ощущений. Но и Чон уже не был так наивен, как раньше. Если он сверху, то ему решать и руководить процессом. Чередуя быстрый темп с медленными затяжными движениями, он заставлял Тэ Сона изнывать в сладостном вожделении. Последнему хотелось быстрого животного секса, тогда как Чон, будто нарочно любил растягивать процесс. И чтобы любовник не заскучал, Тэ Су специально испытывал его терпение, мстя за все его жестокие выходки. По правде говоря, его чертовски возбуждал умоляющий вид Кима. Распластанный на столе, раскрасневшийся, с затуманенным от возбуждения взглядом, Ким уже не был так свиреп и категоричен. Он получил, что хотел, теперь наступала очередь Тэ Су, который тоже умел добиваться своего. Он выходил из любимой попки и резко врывался в неё снова, срывая истошный стон любовника. Моменты любования Тэ Соном были самым впечатляющим и возбуждающим зрелищем для любящего мужчины. Чон не хотел торопиться, он хотел смаковать Кима, понимая, что только сейчас этот неугомонный жеребец будет слушаться и выполнять любую прихоть главы. Это было время Чона. Пусть оно будет недолгим, пусть только так, но в этот момент Тэ Су по–настоящему чувствовал, что покорял самую высокую вершину на земле. И каждая его победа усиливала любовь к тому, кто позволял себя побеждать. За любовью рождалась нежность, и изголодавшийся по затишью Тэ Су готов был излюбить, обласкать, утопить мужа в ласке.
– Давай быстрее, – умолял Ким. И не менее вредный Тэ Су выскальзывал из любовника, оставляя напряжённый от возбуждения анус в одиночестве.
Чон подхватил Кима за колени и, чуть задирая вверх его бёдра, опустился ртом на его горячий, сочащийся смазкой член, вынуждая мужа застонать ещё громче от сладкой судороги. Запах Кима дурманил, его идеально ровный стоячий член кое–как помещался в рот Тэ Су, но от жадности и одержимости тот заглатывал его до самого основания, заставляя Тэ Сона уже не стонать, а кричать от удовольствия, от ощущения, как его головка проваливается в самое горло Чона. Как там было горячо! Пульсирующий в ожидании чего–то большего анус и до предела напряжённый член, крепко сжатый губами любовника, готовый вот–вот разрядиться от глубокого поцелуя – всё это сводило с ума, и в такие моменты Ким забывался окончательно, скуля и умоляя Чона довести его до оргазма.
Тэ Су было не провести, он знал пределы Кима и видел, что тот ещё в состоянии немного продержаться. Он изведёт его и докажет, что никто лучше него, даже сам Ким, не знает его тело настолько, чтобы управлять тем, кем можно было управлять только так. Чон обильно облизал два пальца и, не выпуская из крепкой ладони член мужа, аккуратно ввёл их в горячую попку Тэ Сона. Тот разочарованно проскулил, но уже в следующую секунду замер, сдержав в себе позыв завыть от удовольствия. Нащупав маленький бугорок простаты, Тэ Су массировал его круговыми движениями, с трудом удерживая на столе извивающееся, выгибающееся от экстаза тело. Как же тот умолял! Не останавливаясь, сквозь хрипы и стоны Ким выпрашивал, уговаривал, даже угрожал, что особенно воодушевляло главаря, и он лишь интенсивнее нажимал и водил пальцами по заветному местечку внутри драгоценного тела. Тэ Су знал каждый изгиб и мог предугадать любую реакцию Тэ Сона на его ласки. Он знал его так, словно сам его создал. А может быть, так оно и было?
Губы смачно гуляли по стволу Кима, пальцы ласкали внутри волшебный бугорок, а Тэ Сона трясло до такой степени, что ухватившись на столе за бамбуковую соломку, мужчина непроизвольно сломал её в ладони и даже не почувствовал этого. Где–то глубоко–глубоко Ким клялся и убеждал себя, что как только это невыносимая пытка прекратится, он точно убьёт Чона, заставляющего его сгорать в мучительном ожидании. Сгорать от такого острого возбуждения, что вместе с ним просыпалась агрессия на того, кто её разжигал. Когда же Ким дошёл до своего предела, угрозы стали вполне реальными, и Тэ Су, довольный проделанной работой, дал Киму то, что тот так отчаянно выпрашивал.
Сам, будучи на пределе, он уже не хотел любить мужа. Тэ Су готов был разорвать его на части, сожрать, задушить в своих руках – такая страсть обуревала обоих. Войдя в раж, Чон с остервенением вгонял член в раскрытую, принимающую попку, поддающую ему с каждым глубоким толчком. Тэ Су держал Кима за бёдра, сжимая крепкие, уже влажные от пота ягодицы, с размахом насаживая их на себя. Но даже при этом Ким умудрялся, опираясь на руки, поддавать бёдрами ему навстречу, желая большего. И в этот момент он контролировал Чона, что злило того до потери рассудка. Ускоряя темп, главарь всё же добился полной капитуляции, и Ким обмяк под ним, не в силах пошевелиться, судорожными стонами заглушая рычание мужчины над ним.
Мокрые и липкие от пота, они ещё долго обнимались, целуя друг друга, переводя дыхание, возвращаясь в реальность, где не оставалось никаких обид и претензий. Возникала лишь огромная благодарность за полученное удовольствие и то единение, которое могло быть у них только друг с другом. В эти минуты всё было предельно ясно и понятно – никто не сможет их разлучить, никто не сможет полюбить так, как эти двое ненормальных, слегка безумных и рискованных мужчин. Они обожали недостатки друг друга, сделав их оружием своего счастья.
Податливость Кима улетучивалась быстро, и всё вставало, как и прежде, на свои места. В кровати Чон прижимался сзади к спине любимого в поисках ласки, а тот хотел только одного – спать.
– Тэ Сон, – внезапно тишину нарушил задумчивый, слегка взволнованный голос главаря.
– М?
– Почему двадцать сантиметров? – эта мысль не давала Чону покоя.
– Отстань, я спать хочу, – возмущался депутат. – Всё завтра.
– Ким, – Чон толкался бёдрами в любовника, не давая тому спать. – Ну Ки–и–м…
Тэ Сон понял, что если он хочет поскорее заснуть, ему придётся рассказать Чону о значении его имени в телефоне.
– Так Гун Хён говорил о тебе.
– Почему? – Тэ Су приподнялся, опёршись на локоть, заглядывая в лицо мужа.
– Он считал, что ты посадил меня на цепь, а я надел на тебя наручники, – Ким говорил лениво, неохотно объясняя причины. – Я не смогу от тебя сбежать, ты меня не отпустишь. А тебе больше не нужно ограничивать свою силу. Типа я тебя сдерживаю.
– При чём здесь двадцать сантиметров? – никак не понимал мужчина.
– Ты хоть немного можешь напрячь мозги? – раздражался Ким. Он безумно хотел спать. – Размер твоего запястья, дурень, двадцать сантиметров.
– Так ты поэтому мне всё время даришь кожаные браслеты? – на Тэ Су снизошло озарение.
– Не знаю. Возможно. Что, не нравится?
– Нужно было раньше сказать! Так это, мне нужно дарить тебе ошейники? – обрадовался Чон.
– За базаром следи, – сон как рукой сняло, и Ким быстро повернулся к любовнику.
– Так сказал Гун Хён! Он слов не ветер не бросал. Нужно выполнять завещание наставника, – Тэ Су нагло прикрывался авторитетами.
– Вот поэтому я тебе и не говорил.
– Раз ты на поводке, – не мог угомониться Чон. Сам Гун Хён разрешил ему верховодить. Он верил в него! – Получается, что я твой хозяин?
– Спи давай, хозяин.
ТГ КАНАЛ автора